Глава 2 Такая вот печаль…
Эта жизнь не для белых
Эта жизнь не для черных, нет
Эта жизнь без надежды на просвет!
Где-то любовь светла
Где-то вода чиста
И не стучится в дверь беда
Где-то покой и свет
Но только нас там нет
Нам не бывать там никогда
Ария, «Паранойя»
Все трое нашлись прямо на выходе из Гриффиндорской гостиной – Вано, сидящий у стены с закрытыми глазами, Рон, стоящий рядом с ним, и Гермиона, нервно мерящая шагами коридор.
- Гарри? – в глазах Гермионы отразился настоящий испуг, когда Гарри вышел из-за портрета Полной Дамы, - что с тобой?
- Ты где так? – одновременно с ней выдохнул Рон, отведя взгляд с расползающегося по полу пятна крови.
И только Вано, резко поднявшись на ноги, прошел мимо Гарри в гостиную, даже не взглянув на него.
- Ты здорово его обидел, - произнес Рон, проводив взглядом Дершнайдера, - прости, конечно… но так налететь на человека ни за что… я… не думал, что ты можешь так…
- Я сам не думал, что могу, Рон, - Гарри сполз на пол, голова кружилась, - пока не понял, что это фактически не я сказал.
Рон непонимающе перевел взгляд с Гарри на Гермиону, и обратно на Гарри.
- Это был Волдеморт, - Гарри выдавил из себя подобие усмешки, - вы можете мне не верить, я бы на вашем месте точно не поверил… я не знаю, как это получилось… я даже не понял сначала…
- Подожди, Гарри, - Гермиона опустилась перед ним на корточки, - еще не было ни одного раза, чтобы мы не верили тебе. Но… если это Сам-Знаешь-Кто… зачем он это сделал?
- Он сказал, что заставит меня встать на темную сторону, Герм… потом, когда вы ушли… я видел его… когда закрыл глаза… слышал его голос… я, наверное, сошел с ума…
- Похоже на телепатический контакт… - Гермиона нахмурилась, игнорируя вопрос Рона: «теле - что-что?», - но так… что бы видеть… собеседника, так сказать… может быть, он решил не сражаться с тобой, а просто… о, нет… - девушка покачала головой, словно утряхивая лихорадочные мысли, - Гарри, тебе нужно идти к Дамблдору.
- Я сам знаю, - Гарри попытался подняться, но ноги просто не держали его.
- Держись, - Рон крепко взял его за руку, потянув вверх, и Гарри с трудом встал на ноги.
В глазах потемнело, и Гарри вцепился в его плечо, едва не рухнув на пол.
- А, по-моему, ему лучше пойти в больничное крыло, - голос Рона донесся до него словно через подушку.
- Я позову МакГонагалл, - и голос Гермионы был уже едва различим в тумане, окружившем Гарри со всех сторон.
* * *
Нарцисса сидела на ковре перед камином, задумчиво поглаживая дремлющего котенка кончиками пальцев.
Днем, когда Драко приехал в Имение Малфоев, отца еще не было в замке. «Он не появляется здесь уже неделю», - грустно улыбнувшись, сказала тогда Нарцисса, - «я не удивлюсь, если и следующая пройдет точно так же».
Но уже к вечеру настроение Нарциссы медленно, но верно улучшилось – окруженная вниманием Драко, она стала чаще улыбаться и явно не чувствовала себя потерянной в огромном замке.
Шипящий, жмущийся к Драко и царапающийся котенок, в конце концов, начал совершенно спокойно относиться к ней, и даже позволил гладить себя.
- Я не уверена, Драко, что Люциус разрешит оставить его тебе, - Нарцисса покачала головой, бережно уложив мурчащего котенка к себе на колени, - Ты же сам прекрасно знаешь – он считает, что привязанность к чему-нибудь не для Малфоев.
- Я знаю, мам… - нахмурился Драко, - но ведь есть же у него Алголь.
- Он считает, что Алголь служит ему, - Нарцисса поморщилась, и Драко снова вспомнил тот случай на мосту… - и что это не привязанность.
- Интересно, что же это тогда, - пробормотал Драко.
- Конечно привязанность… Но ведь Люциуса не переубедить, - Нарцисса улыбнулась, почесав котенка за ушком, - знаешь, если ты не будешь носиться с ним как с собственным ребенком, возможно, что Люциус его и не заметит.
- Он мне всю спальню тогда испоганит, - хмыкнул Драко.
- Но иначе Люциус избавится от него, - тихо заметила Нарцисса.
Драко кивнул головой и улегся поудобнее на диване, положив под голову подушку-думку. Хотелось спать, но едва он закрывал глаза, память услужливо подбрасывала жаркие воспоминания о проведенной с Поттером ночи… и боль одинокого утра…
Оставалось только бессмысленно смотреть перед собой…
Заметив его смятение, Нарцисса переложила котенка на ковер и присела рядом с Драко на диван.
- Ты не заболел, котенок? – теплая ладонь легла на лоб, - что с тобой?
Я влюбился, мама…
В парня…
В Гарри Поттера…
А ему нужен был только секс…
- Ничего, мама, - прошептал Драко, - все в порядке…
- Ты уверен?
Нет, мама…
Я не уверен…
Ни в чем не уверен…
- Я просто устал немного, мам.
- Ладно, не буду устраивать тебе допрос, - ласково улыбнулась Нарцисса, словно не поверив его словам, - иди к себе.
Ты знаешь, мама, кто такой Людовик-Теффель Де Хьело Малфой?
Я знаю теперь, кто это…
Я видел его… разговаривал с ним…
Но он ведь мертв…
- Я позову тебя, если отец приедет, - Нарцисса нахмурилась, погладив Драко по волосам, - может, поешь что-нибудь?
Драко отрицательно помотал головой, поднявшись с дивана.
Котенок, моментально проснувшись, вскочил на лапки и подбежал к нему. Подхватив его на руки, Драко пошел в спальню.
Скинув с кровати рождественские подарки многочисленных тетушек и дядюшек с материнской стороны, он устало опустился на нее. Потянул с шеи слизеринский шарф… сбросил одежду на пол…
И не нужно было взгляда в зеркало, чтобы видеть засосы на коже шеи и плеч, синяки от пальцев на бедрах…
Он просто знал, что они есть.
Скользнув под одеяло, Драко закрыл глаза и почти сразу провалился в глубокий сон.
Но перед тем как мир грез окутал его, юноша почувствовал прикосновение пушистого меха к шее и плечу, и биение маленького сердечка.
* * *
- Я предполагал, Минерва, что он окажется гораздо сильнее… Весьма странно, что Волдеморт смог заставить его вести себя так с первого раза…
- Но он ведь смог отразить вторжение, Альбус.
- Возможно, оно было просто слабым…
Гарри лежал с закрытыми глазами, прислушиваясь к голосам, раздающимся в тишине больничного крыла.
Голова раскалывалась от невыносимой боли, в ушах стоял какой-то мучительный шум.
Значит, им уже обо всем известно…
Слабое вторжение…
Несмотря на отвратительное состояние, Гарри был полон ярости – каким же тогда должно быть сильное вторжение, если это – слабое? И как он мог оказаться сильнее, если до недавнего времени вообще не знал, что телепатия существует?
- А как должно выглядеть сильное вторжение? – хрипло спросил он, и МакГонагалл вздрогнула от неожиданности, а Дамблдор развернулся к нему.
- Лучше, Гарри, расскажи мне поподробнее о том, что было, - тихо произнес он, присаживаясь на стул рядом с кроватью гриффиндорца, - что-нибудь предшествовало вторжению Волдеморта в твой разум?
- Что вы имеет в виду, профессор? – Гарри поморщился - мало того, что голова болит, так еще и Дамблдор говорит своими вечными загадками.
- Для телепатии, или легилименции, на большом расстоянии и без зрительного контакта, Гарри, необходимы какие-либо сильные, малоконтролируемые эмоции, которые легко уловить. И только после этого владеющий легилименцией может проникнуть глубже в разум своей жертвы. Ты не чувствовал ничего такого перед тем, как Волдеморт вторгся в твой разум?
Не чувствовал ли он?
Секс с Драко… это ли не сильные, малоконтролируемые эмоции? И то, что было потом, утром…
- Нет, профессор, ничего не было, - сказал Гарри, стараясь выглядеть как можно увереннее.
Пронзительные голубые глаза Дамблдора смотрели на него не отрываясь поверх очков-половинок, и до Гарри вдруг дошло, что ни один только Волдеморт умеет читать мысли.
Неужели все это время, с самого первого курса он знал обо всем, что пытался скрыть от него Гарри?
- Профессор, а можно как-нибудь препятствовать вторжению?
- Можно, - Дамблдор свел кончики пальцев, прикрыв глаза на мгновение, - но сейчас в Хогвартсе нет человека, который обучит тебя этому. И острой необходимости в этом обучении я не вижу. Есть другие пути…
Вопрос: «Какие именно пути?» - подумал Гарри, - здесь явно неуместен и бесполезен. Впрочем, как всегда.
Профессора ушли, и Гарри, откинувшись на подушку, прикрыл глаза.
Рука ныла из-за Костероста, в голове все еще стоял шум, напоминающий отдаленный гул моря… он уже дремал, когда неясные звуки разбудили его.
Приоткрыв глаза, он увидел Рона и Гермиону, сидящих на соседней койке. Герм, как всегда, была по уши в очередном фолианте, а Рон чуть ли не заворожено наблюдал за ней. Некоторое время Гарри просто наблюдал за этой немой сценой, но потом Гермиона, оторвав взгляд от книги, радостно улыбнулась ему.
- Ты как?
- Так себе, - Гарри в очередной раз поморщился от боли в руке, - а где Вано?
По сути, это было глупым вопросом. И Гарри успел признаться себе в этом сразу после того, как спросил. Зачем Вано было приходить сюда после того, что Гарри наговорил ему? После такого…
Но размышления были прерваны надменным и слегка обиженным голосом, прозвучавшим почти над головой Гарри.
- Мое присутствие здесь, стало быть, так незаметно?
Обернувшись, Гарри увидел Вано, сидящего на подоконнике за кроватью и задумчиво облизывающего мороженое.
- С добрым утром, - криво ухмыльнулся Дершнайдер, - солнце встало.
- Вано… - мягко произнесла Гермиона, - он ни в чем…
- Нет, виноват, - резко оборвал ее Гарри, а потом перевел взгляд на Вано, - прости. Я себя таким дерьмом давно не чувствовал.
- Обидно было, - нахмурился Вано, откусив кусочек мороженого, - да ладно, проехали уже. Тем более, если это от тебя не зависело.
- Значит, мир? – улыбнулся Гарри, протянув ему здоровую руку.
- Только не пацифизм, Поттер, - ухмыльнулся Дершнайдер, пожав его ладонь.
* * *
Вечером следующего дня Люциус Малфой наконец-то объявился в собственном имении. Осели искры, выбиваемые копытами Алголя из мостовой, отгрохотала по камням карета, всегда сопровождающая Люциуса. Какую практическую цель она несла, будучи постоянно пустой и отставая от аравийского скакуна на немалые расстояния, не знал никто.
То, что Люциус в Имении, Драко понял, едва проснувшись.
Замок затопил ощущаемый даже кожей холодный мрак.
Это не поддавалось никакому объяснению, но Драко уже давно заметил, что атмосфера в Инфернал Дефензе напрямую зависит от настроения отца. А так как в большинстве случаев это было ледяное безразличие, то и замок становился еще более мрачным и угрюмым.
Заперев котенка, обиженно запрятавшегося от него на шкафу из-за такой несправедливости, в спальне, Драко спустился вниз.
- Отец хочет поговорить с тобой, Драко, - встретившая его в галерее над залом Нарцисса выглядела встревожено, - он у себя в кабинете.
- И не в духе, верно? – хмыкнул Драко.
- Как всегда, - Нарцисса пожала плечами, убирая за ухо выбившийся локон светлых волос, - иди. Ты же знаешь, как он не любит опозданий.
Пробежав по галерее, Драко свернул в длинный коридор с высокими, узкими прорезями окон, запорошенных снегом и покрытых узорами инея, и скользнул в кабинет отца.
- Добрый вечер, отец.
Люциус слегка склонил голову, не сводя с Драко внимательный взгляд, и отложил в сторону перо с исписанным до половины пергаментом.
- Я не доволен тобой, Драко, - тихо, но отчетливо произнес он, и Драко почувствовал, как внутренности привычно сжимаются от почти животного страха перед отцом, - ты чрезвычайно глупо и неосмотрительно ведешь себя с самого начала полугодия. Особенно в отношении Гарри Поттера.
Драко едва заметно вздохнул, тщательно маскируя спокойным безразличием лихорадочные скачки мыслей в голове. Неужели Люциус знает… обо всем?
- Каким образом, Драко, ты умудрился напиться в компании Поттера? – Люциус приподнял тонкую платиновую бровь, криво усмехнувшись, - и не только напиться? Неужели для определения своей, так скажем, сексуальной ориентации, ты не нашел никого лучше Поттера?
Драко вздрогнул, опустив глаза.
В мыслях промелькнуло, что именно этот момент Люциусу мог рассказать Снейп… значит, обо всем остальном Люциус может и не догадываться…
Вцепившись в островок надежды, Драко поднял взгляд на отца, загнав страх как можно дальше.
- А профессор Снейп сказал тебе, отец, что кроме Поттера и меня в учительской больше никого не было? – улыбнулся он, - как же я мог остановить свой выбор на ком-либо другом, если выбора, как такового, и не было, отец?
Люциус прищурился, игнорируя слова Драко, и поднялся из-за стола.
- Я уж не спрашиваю о том, как ты оказался там, и почему пошел за Поттером, - в ледяных глазах плеснулось презрение и едва сдерживаемый гнев, - меня интересует только одно – ты вообще думаешь хоть иногда? Или нет? Отвечай.
- Почему я должен тебе отвечать? – холодно, в тон отцу, спросил Драко.
- А ты предпочитаешь Империус? – Люциус небрежно подхватил со стола волшебную палочку, криво усмехнувшись, – что у тебя с Поттером?
- Ничего, отец, - фыркнул Драко, сложив руки на груди, и пытаясь не обращать внимания на направленный на него кончик палочки.
- Ничего? – голос Люциуса стал похожим на змеиное шипение, - а как тогда объяснишь, чем ты занимался с ним? Я предупреждаю тебя, Драко, - Люциус недобро прищурил глаза, длинные платиновые пряди волос отразили красные отблески камина, - я не намерен терпеть подобные выходки с твоей стороны. И запомни – это было первое и последнее предупреждение. В следующий раз я не буду так лоялен.
- Следующего раза не будет, отец, - твердо произнес Драко, чувствуя, как все его сознание противится этим словам.
Люциус коротко, тихо рассмеялся, но в этом смехе не было ни доли истинного веселья.
- Никогда не зарекайся о том, чего не знаешь, Драко, - сказал он, став отчего-то в этот миг как никогда похожим на Людовика-Теффеля…
* * *
- Дершнайдер, у тебя такой вид, как будто ты сливок нализался в неограниченном количестве, - ухмыльнулся Гарри, глядя, как Вано блаженно наматывает на палец длинную прядь смоляных волос, растянувшись на диване.
Вано беззаботно улыбнулся, приоткрыв один глаз.
- Ну, не сливок, конечно, - юноша перекатился на живот, зажмурившись, как кошка, - но что нализался, это точно.
- А если он влюбится в тебя? – Гарри отложил в сторону гитару, присев на пол у камина.
- Он уже влюбился.
- А ты?
- Он хорошенький и нежный, - Вано прикрыл глаза, а потом поднял на Гарри уже совсем другой, почти грустный взгляд, - но я не могу…
- Почему? – мягко спросил Гарри.
Дершнайдер вздохнул, улыбнувшись так же грустно, как в разговоре с барменом из «Иглы Вуду».
- Я наломал так много дров с Шуманном, Гарри, что просто… - он вдруг запнулся, опустив голову, и глаза скрылись за густой челкой, - просто боюсь влюбиться в кого-нибудь еще. Знаешь, люди почему-то осознают всю ценность того, что у них было, когда все потеряно… и когда уже ничего не вернешь… я… зачем я все это говорю тебе, Гарри? – Вано встряхнул гривой волос, присев на диване и подобрав под себя ноги, - у тебя и своих проблем хватает.
- Брось, Вано, - Гарри улыбнулся, устроившись на подлокотнике дивана и приподняв лицо юноши за подбородок, - ты думаешь, мне лучше станет оттого, что ты страдать будешь?
- Да я не то что бы так прям страдаю, - губы Вано дрогнули в знакомой хулиганской улыбке, но в глазах застыла прежняя грусть.
- Почему вы расстались? - неожиданно даже для себя спросил Гарри.
Вано нахмурился, переведя взгляд на языки пламени в камине.
- Потому что я придурок, Гарри, - тихо сказал он, - я только сейчас понял, насколько больно сделал ему... и чем я отплатил ему за его любовь. Знаешь... когда он первый раз поцеловал меня, мне было четырнадцать, а ему - двадцать. Я тогда ни о какой любви вообще не думал - я просто чумел только оттого, что такой взрослый парень неравнодушен ко мне... и что он относится ко мне не как к младшему брату Ральфа, а как... - Вано вдруг улыбнулся, посмотрев на Гарри, - ну, я думаю, ты понял к кому. А потом я решил, что он меня использует. Знаешь, до меня как-то тогда не дошло, что двадцатиоднолетний парень просто не стал бы столько возиться с пятнадцатилетним мальчишкой, не бросил бы из-за него своего парня, и уж тем более не поссорился с лучшим другом и по совместительству старшим братом этого мальчишки, только ради того, чтобы переспать с ним. И представляешь - я взял и сказал ему все, что напридумывал. Устроил дешевую сцену из магглских сериалов. И это был конец. Я... - Вано отвернулся в сторону, и глухо, отчаянно прошептал, - я до сих пор помню, как он смотрел на меня... и как потом попросил прощения... за свою любовь. И ушел. Наверное, он всегда боялся, что я рано или поздно подумаю так... иначе он бы попытался объяснить мне, что все совсем... не так... И когда к вечеру я осознал, что натворил, проревел всю ночь. Меня потом Ральф все утро отпаивал. А на следующий день Шу уехал в аврорский штаб в Германии... - голос Вано заметно дрогнул, - и взял командование этими сумасшедшими Айзег Штол на себя. Я никогда не прощу себе, если он на каком-нибудь задании... мне просто подумать об этом страшно...
- С ним все будет хорошо, Вано, - Гарри присел перед юношей на корточки, - не плачь только... не надо...
- Если бы верил хоть в какого-нибудь бога, Гарри, я бы молил его только о том, чтобы Шу не умер... - в синих глазах стояли слезы, и Гарри вдруг понял, что не его проблемы самые ужасные на свете, как он предполагал еще час назад.
Кто бы мог подумать, что этот вечно ухмыляющийся, подкалывающий всех и вся парень прячет в душе такую боль? Что все его заигрывания с юношами и девушками нацелены только на одно - забыть, отвлечься, не думать о том, что он натворил по собственной глупости?
- Помнишь, ты говорил мне, что панки не плачут? - Гарри мягко стер со щеки Дершнайдера слезы, - и не вздумай больше даже думать о том, что с Шуманном случится что-нибудь плохое.
- Как думаешь, еще можно что-нибудь исправить? - тихо спросил Вано, слабо улыбнувшись.
- На все нужно время, - Гарри нахмурился, вспомнив слова Драко, - оно решит все за нас.
* * *
Котенок ел сырое мясо.
Когда Драко первый раз узнал об этом, то застыл на пороге своей спальни, глядя на белоснежное невинное существо, измазавшее полмордочки в крови и самозабвенно грызущее кость.
Котенок рычал. Именно рычал, а не шипел.
Драко обнаружил это, когда попытался вытащить из его зубов эту самую кость.
У котенка пробивалась полоса серой шерсти вдоль хребта и хвоста, такая же шерсть начала оттенять кончики ушей и появилась вокруг глаз, расходясь острыми клиньями к вискам.
Драко списал это на то, что у этой породы кошек обычный окрас появляется со временем, а не сразу после рождения.
Котенок быстро рос, хотя Нарцисса сказала, что для котят это вполне нормально. Но, по мнению Драко, это было слишком быстро. Все-таки полтора килограмма, набранных за одну неделю - много даже для детеныша крупных диких кошек.
А еще котенка звали Рысь.
Не желая долго не мучится, Драко решил назвать ставшее независимым и нахальным существо по его внешнему виду. Из-за серой шерсти на кончиках ушек, ближе к концу каникул собравшейся в кисточки, котенок стал похожим именно на рысь. И поэтому Малфой дал ему такое имя.
* * *
- Я сказал тебе, брось это.
Рысь зашипел, пятясь назад.
- Брось, - твердо повторил Драко, не отводя взгляда от прищуренных глаз котенка.
Мертвая мышь упала на снег, перепачкав его кровью.
- Ко мне, Рысь.
Котенок недоверчиво склонил голову на бок, не сдвинувшись с места.
Драко сам плохо понимал, почему решил обучать его командам, больше подходящим собакам. Но лаской и уговорами справится со строптивым Рысем было совершенно невозможно. За каких-то семь дней он превратился из домашнего котенка в совершенно дикого звереныша.
И когда Люциус, пробыв в Имении всего день, снова уехал, Драко начал приучать котенка к командам на территории заснеженного Имения.
- Ко мне, я сказал!
Котенок коротко зарычал, резко взмахнув хвостом.
Драко прекрасно понимал, что ему не нравится. Он видел такое не один раз, только в исполнении не кошек, а Алголя. Когда Люциус только купил его, конь не слушал ни одного приказа и напрочь игнорировал любые попытки отца Драко заставить его слушаться команд. Почти дикий скакун стремился доказать свою свободу и независимость от человека.
Правда, Драко не думал, что и кошки ведут себя так же.
- Ко мне, Рысь, - повторил Драко еще раз, но более мягко, - пойдем.
Котенок покосился на пойманную им мышь, потом на Драко, снова на мышь и опять на Драко. А потом, фыркнув и помявшись на месте, подошел к юноше.
- Умница, - улыбнулся Драко, нагнувшись и забрав Рыся на руки.
Рысь выгнулся, мурлыкнув, и потерся головой о шарф Драко.
* * *
В Имении Малфоев было далеко не одно помещение, стены которого полностью скрывали книжные полки, заполненные древними пыльными фолиантами и полуистлевшими свитками.
Драко точно знал о существовании пяти таких библиотек, но был уверен в том, что это еще не все. Инфернал Дефенза, выстроенная сотни лет назад по проекту Людовика-Теффеля де Хьело Малфоя, до сих пор хранила в каменных недрах не доступные никому тайны. И найти что-то в огромном замке с сетью запутанных коридоров, скрытых проходов, замаскированных арок и ложных дверей, не зная точно ни где это находится, ни как, собственно выглядит, представлялось занятием, изначально обреченным на провал, в чем не раз убедились министерские проныры с их обысками, и Артур Уизли в частности.
Но Драко Малфой знал, и что ищет, и как это, в принципе, должно выглядеть.
Стряхивая с переплетов книг вековую пыль и развертывая рассыпающиеся от неосторожного прикосновения пергаменты, Драко искал ответ на вопрос, не дававший ему покоя с того момента, как он разговаривал с Людовиком-Теффелем в Рождественский вечер.
Хотя в прошлый раз поиски генеалогических древ времен де Хьело Малфоя и не увенчались успехом, Драко снова взялся за них. Он хотел отследить тот момент, когда появились проклятые вейлой Малфои, и отчасти это удалось ему.
- Знаешь, Рысь, - Драко, читая очередную книгу истории рода Малфоев, рассеянно сообщал свои догадки котенку, вынюхивающему по углам крыс, - Андариэль Жозефина Рокантье это, кажется та самая вейла... во всяком случае, она была женой сына Людовика... и больше вейл не было... но здесь не сказано ни слова о том, что она кого-то прокляла.
Вздохнув, Драко отложил том в сторону и подтащил к себе другой. Глаза слезились от пыли, полустертые строчки расплывались и двоились. За два дня, проведенных без сна в сырой и душной библиотеке, он просмотрел четыре тома истории своего рода, причем два из них описывали один и тот же временной отрезок совершенно по-разному. В одном говорилось, что у Валериуса де Хьело Малфоя, сына Людовика-Теффеля, были сын и дочь, в другом - только сын. Или, например, по версии первого тома, в 1503 году барон Франц Фердинанд Малфой был отравлен ядом, а по версии второго - умер от удушья в 1519-ом.
Какому именно изданию верить, Драко абсолютно не знал. Еще больше головной боли добавил огромный лист пергамента, на котором было изображено фамильное древо Малфоев с 1200 года по 1400. У него явно не хватало целого куска в середине, а рядом с именем сына Людовика-Теффеля красовалось выжженное пятно. И как раз от пятна, по идее, и должен был начинаться недостающий кусок. Но на столах с пергаментными свитками его не было, а искать его среди книг было бы сущим безумием.
И сколько Драко не бился с восстанавливающими заклинаниями, сколько не мучились домовики, разыскивающие по приказу Малфоя другие пергаменты того же периода, ничего из того, что могло бы внести ясность в поврежденное древо, ясность так и не внесло.
Наверное, мне пора отчаяться, забросить все это куда подальше, - думал Драко после каждой неудачи, - и проваляться перед камином весь остаток каникул.
Скорее всего, он так бы и сделал, выбросив из головы до летних каникул историю своего рода, но в чтении бесконечных фолиантов, перелистывании десятков книг и брождениях по замку в поисках новых книгохранилищ было одно неоспоримое преимущество - в мыслях Драко почти не оставалось места для Гарри Поттера. Впрочем, их и не должно было быть - после разговора с Люциусом Драко твердо решил, что сдержит данное отцу слово хотя бы по тому, что Драко Малфой не бросает слова на ветер. И, наверное, еще потому, что Драко устал верить Людовику-Теффелю... и хотел проверить, что будет, если не следовать его словам. А что бывает, если слушаться Малфоя-ворона, он уже итак прекрасно знал.
Новый том оказался еще более ненормальным, чем предыдущие два - открыв главу с эпохи де Хьело-Малфоя и Франца Фердинанда, Драко недовольно хмыкнул. Исходя из данных книги, у Валериуса были и сын, и дочь, зато Франц умер от удушья. Каким образом в этом фолианте сложились версии двух предыдущих томов, Драко оставалось только догадываться.
Устало потерев переносицу, Малфой отложил книгу в сторону и огляделся в поисках Рыся.
- Рысь! - позвал он, когда понял, что четырехлапое недоразумение явно за пределами досягаемости, - ко мне! Я ухожу!
Из глубины библиотеки послышался шум, потом рык, скрежетание когтей и задушенный писк. А через минуту Рысь, с горящими глазами и уже почти сформировавшейся грацией хищника, гордо приволок Драко убитую мышь.
- Умница, - рассеянно улыбнулся Драко, задумавшись, - кого же ты будешь ловить, когда вырастешь? Крыс? Брось эту заразу. Не вздумай ее есть.
- Рысь, усвоив прошлый урок, послушно разжал челюсти, и Драко избавился от окровавленной тушки зверька взмахом палочки.
* * *
- Парни!!! Вы сейчас умрете, это точно! Вы только послушайте!
В Большой Зал, переполошив собравшихся на ужин немногочисленных оставшихся на каникулы учеников, влетел Шеймус, размахивающий чем-то наподобие небольшого магглского радиоприемника, а за ним - красный и запыхавшийся Невилл.
- Мы чуть с ума не сошли! - затараторил Финниган, смахивая тарелки и бокалы со стола в кучу, - это просто неописуемо!
- Шеймус, что именно неописуемо? - спросил Гарри, тоскливо наблюдая за улетевшей в другой конец стола тарелкой с салатом.
- Сейчас узнаешь! - отмахнулся Шеймус, занявшись, как понял Гарри, настройкой приемника.
- Наверное, Ведуньи развалились, - ухмыльнулся Вано, оставшийся с куском торта в руке после нашествия Финнигана, - и начали мутить сольные проекты.
- Ну, они каждый год так хотят сделать, - хмыкнул Рон.
- И не делают, - добавила Гермиона, неодобрительно наблюдающая за Шеймусом, - дешевый ПиАр.
- Что такое ПиАр? - спросил Рон, но ответа услышать не успел.
Большой Зал заполнил гул музыки из приемника, заглушивший и слова Гермионы, и какой-то оклик Снейпа, вскочившего из-за преподавательского стола. Краем глаза Гарри успел заметить, что Дамблдор сказал ему что-то, покачав головой, и зельевар, недовольно скривившись, сел на место. Остальные ученики, оторвавшись от еды и разговоров, развернулись в сторону гриффиндорского стола.
- И с вами снова Колдовское радио Англии! - звонко затрещал женский голос из приемника, - Мы продолжаем подводить итоги Рождественского Концерта молодых исполнителей в Хогсмиде! Только что вы слышали песню "Последний Вздох" группы "Заклинатели Рассвета", занявшую второе место! А теперь - первое место! Для всех догадавшихся и недогадавшихся, а так же для тех, кто просто хочет насладиться отличной музыкой в ближайшие пять минут! "Влюбленный Демон" в незабываемом исполнении рок-группы "Ржавый Снитч"!
- ОНИ ЭТО ВСЕ ЗАПИСЫВАЛИ??? И ТЕПЕРЬ ТРАНСЛИРУЮТ НА ВСЮ АНГЛИЮ??? - Рон уронил печенье в стакан с соком, улыбаясь, как ненормальный, - МЕРЛИН МОЙ!
- Поттер, не будь ты мне другом, я бы тебя взсос поцеловал! - Вано, шмякнув многострадальный кусок торта на скатерть, выскочил из-за стола, - я тебя обожаю!
- Я тебя тоже! - рассмеялся Гарри, обняв Дершнайдера, - просто без ума от тебя!
Это было как празднование победы на квиддичном матче - Гарри смеялся как сумасшедший, чуть ли не скакал по Большому Залу и обнимался со всеми подряд. Сквозь "Влюбленного Демона", звучавшего на полной громкости, он плохо слышал то, что ему говорили, и вообще, с трудом верил, что это все - не сон.
Чокаясь с Шеймусом стаканом кефира, он смотрел на заразное веселье, захлестнувшее почти всех учеников, на улыбающегося Вано, закружившего смеющегося Криса в объятиях, на Рона и Гермиону в примерно таком же состоянии...
И почему-то в этот момент, казалось бы, такой радостный, заполненный отвлекающим мысли шумом и смехом, Гарри особенно остро ощутил то, как сильно ему не хватает нежных улыбок и сияющих глаз светловолосого ангела...
Конец Главы.
Предыдущая | На главную | Следующая